
Чорт, так прикольно читать, как изобретатель трудармий и теоретик перманентной революции ругает И.В. за "лакейство перед демократическим империализмом"... позитив! )))
К МЕЖДУНАРОДНОМУ ПОЛОЖЕНИЮ
Эти строки пишутся в самый разгар зловещей дипломатической путаницы вокруг вопроса о богемских немцах. Чемберлен летал под небесами в тщетной надежде найти там разрешение империалистских противоречий. Вспыхнет ли война сейчас или же, что более вероятно, владыкам мира удастся еще оттянуть ее на некоторое, вряд ли продолжительное время, этот вопрос еще не решен окончательно. Никто из этих господ не хочет войны. Все боятся ее последствий. Но воевать придется. От войны им не уклониться. Их экономика, их политика, их милитаризм - все уперлось в войну.
Сегодняшние телеграммы сообщают, что во всех церквах, так называемого, "цивилизованного" человечества отслужены молебствия о мире. Они пришли во время, как увенчание целой серии пацифистских митингов, банкетов и конгрессов. Какой из этих двух способов действительнее: благочестивое моленье или пацифистское блеянье, мы судить не беремся. Во всяком случае только эти два ресурса и остались в распоряжении старого мира.
Когда молится темный крестьянин, он действительно хочет мира. Когда простой рабочий или гражданин угнетенной страны, выступают против войны, мы можем им верить: они действительно хотят мира, хотя и редко знают, как его добиться. Но буржуа молятся в своих церквах не за мир, а за сохранение и приращение своих рынков и колоний; если можно - мирным путем (это дешевле); если нельзя - при помощи оружия. Точно также и империалистские "пацифисты" (Жуо, Луис и Ко.) хлопочут вовсе не о мире, а о завоевании симпатий и поддержки своему национальному империализму.
Богемских немцев около 3 1/2 миллионов человек. Если бы вспыхнула война, то число убитых оказалось бы, вероятно, в четыре-пять раз больше, а может быть и в десять, при соответственном количестве раненных, калек, сошедших с ума; при длинной свите эпидемий и других бедствий. Этот довод неспособен, однако, оказать ни малейшего влияния ни на один из враждебных лагерей. Ибо в последнем счете дело для всех хищников вовсе не идет о трех с половиной миллионах немцев, а о господстве над Европой и над миром.
Гитлер говорит о "нации", о "расе", об единстве "крови". На самом деле, его задача состоит в том, чтоб расширить военную базу Германии для открытия борьбы за владычество над колониями. Национальное знамя является тут только фиговым листком империализма.
Такую же роль играет в другом лагере принцип "демократии". Он служит империалистам для прикрытия старых захватов, насилий, грабежей и для подготовки новых. Это очень ярко обнаруживается на вопросе о богемских немцах. Демократия означает право каждой нации на самоопределение. Между тем, это демократическое право богемских немцев, как и австрийских, как и многих других национальных групп, венгров, болгар, украинцев и пр., подло попрал Версальский договор, состряпанный высокими представителями самых что ни на есть демократических государств: Франции, Великобритании, тогдашней парламентарной Италии и, наконец, Соединенных Штатов.
По стратегическим соображениям победоносного империализма Антанты, господа демократы, при поддержке Второго Интернационала, отдали богемских немцев во владение молодым империалистам Чехословакии. Германская социал-демократия с собачьей покорностью ждала тем временем милостей со стороны демократий Антанты; ждала и не дождалась. Результат известен: демократическая Германия, не выдержав гнета Версальского договора, бросилась с отчаянья на путь фашизма. Казалось бы, у чехословацкой демократии, состоящей под высоким покровительством франко-британской демократии и "социалистической" бюрократии СССР, имелись все возможности показать богемским немцам на деле великие преимущества демократического режима над фашистским. Если б эта задача была разрешена, Гитлер, разумеется, не посмел бы покушаться на Богемию. Его главная сила сейчас состоит именно в том, что сами богемские немцы хотят объединения с Германией. Это желание им внушил хищнический и полицейский режим чехословацкой "демократии", которая "боролась" с фашизмом, подражая худшим его методам.
Архи-демократическая Австрия находилась до недавнего времени под неутомимым попечением демократической Антанты, которая как бы поставила своей задачей не давать Австрии ни жить ни умереть. Кончилось тем, что Австрия бросилась в объятия Гитлера. В меньшем масштабе тот же опыт был произведен раньше над Саарской областью, которая 15 лет пробыла в руках Франции и, испытав на себе все благодеянья империалистской демократии, подавляющим большинством голосов выразила желание соединиться с Германией. Это уроки истории важнее резолюций всех пацифистских конгрессов.
Только жалкие болтуны или фашистские мошенники могут говорить по поводу судьбы саарских, австрийских и богемских немцев о непреодолимом "голосе крови". Швейцарские немцы, например, вовсе не хотят идти в рабство к Гитлеру, ибо чувствуют себя хозяевами в своей стране, и Гитлер десять раз подумает, прежде чем напасть на них. Нужны невыносимые социальные и политические условия, чтобы граждане "демократической" страны возжаждали фашистской власти. Саарские немцы во Франции, австрийские немцы в версальской Европе, богемские немцы в Чехословакии чувствовали себя гражданами третьего сорта. "Хуже не будет", сказали они себе. В Германии они будут, по крайней мере, угнетаться на тех же основаниях, что и остальное население. Народные массы предпочли в этих условиях равенство в рабстве унижению в неравенстве. Временная сила Гитлера - в банкротстве империалистской демократии.
Фашизм есть форма отчаянья мелкобуржуазных народных масс, увлекающих за собой в бездну и часть пролетариата. Отчаянье, как известно, наступает тогда, когда все пути спасенья отрезаны. Предпосылкой успехов фашизма явилось тройственное банкротство: демократии, социал-демократии и Коминтерна. Все три связали свою судьбу с империализмом. Все три не приносят массам ничего, кроме отчаянья и тем помогают торжеству фашизма.
Главная цель бонапартистской клики Сталина за последние годы состояла в том, чтоб доказать империалистским "демократиям" свой мудрый консерватизм и любовь к порядку. Во имя вожделенного союза с империалистскими демократиями бонапартистская клика довела Коминтерн до последних граней политической проституции. Две великие "демократии", Франция и Англия, уговаривают Прагу уступить Гитлеру, которого поддерживает Муссолини. Праге не остается, видимо, ничего другого, как внять "дружественным" советам. О Москве при этом нет и речи. Никто не интересуется мнением Сталина и его Литвинова. В результате отвратительного пресмыкательства и кровавых подлостей на службе империализма, особенно в Испании, Кремль более изолирован, чем когда-либо.
читать дальше